Home Без категорії Рассказы по-бердичевски 2 О “Престиже”, “Мирабелле”, “Заманихе” и еще кое о чем

О “Престиже”, “Мирабелле”, “Заманихе” и еще кое о чем

1242
0
SHARE

Лично я не верил в перестройку даже тогда, когда Марчук, Гапчук и Нагорный открыли в Бердичеве свой легальный бизнес. Ведь до этого каждый удачливый предприниматель по оценке государства считался или цеховиком, или спекулянтом, а следовательно – преступником. Это сегодня на бизнесмена смотрят с таким восхищением и уважением, как на счастливчика, выигравшего рекордный джек-пот в несколько миллионов долларов в банке Ажио.

Но сегодня, если скажу, что они на голову стоят выше всех бизнесменов города, то теперь уже вы мне не поверите. А то, что они помогают бедным, то тем более. Хотя помогать должно наше независимое государство. Но оно, как и наши депутаты, вспоминает о народе только перед очередными выборами, раздавая протухшие крупы и мороженое, срок годности которого окончился еще накануне предыдущих выборов.

Не знаю, чем занимаются они в Верховном Совете, но толку от них ровно столько, как шерсти от свиньи. Визгу много, а шерсти нет.

Марчук, Гапчук, Нагорный обещаниями никогда не кормили. Но если давали слово, то обязательно его сдерживали. В общем живут по понятиям: пацан сказал – пацан сделал.

Начинали они свой бизнес в то не столь далекое вчера, когда все мы были “миллионерами”. Когда гласность и перестройка дали возможность наслаждаться не только демократией, но и когда поездки за рубеж стали такой же обыденностью, как телевизор перед сном.

Так вот, увидев по телевизору, как живут бизнесмены на Западе, они решили открыть свои предприятия.

Как сейчас помню тот вечер, когда все трое сидели за кружкой пива в ресторане “Украина”. Надо отдать должное, что к тем миллионам, которые мы получали в то время, они относились скептически:

– Ну, что на них сегодня купишь, – сказал Володя Марчук, – кроме болячек, ничего.

– Эх, сколько их не дай, все равно мало, – печально заметил Леонид Нагорный и, повернувшись к Гапчуку, спросил: – А ты как думаешь, Николай?

– Деньги в этой жизни – не главное, – ответил Гапчук. – Главное – делать добро для других.

На какую-то долю секунды за столом нависла “гробовая” тишина. Марчук, отличающийся тихим, покладистым характером и мудрой проницательностью (за что его уважал в свое время сам первый секретарь Житомирского обкома партии Василий Кавун, когда Володя работал ответственным за строительство в области), услышав эту фразу, поперхнулся и закашлялся. Вместе со слюной, образовавшейся от живительной влаги пива, с кончика его языка вылетело несколько кусочков непрожеванного голландского сыра.

– Ты посмотри на этого умника, посмотри на этого интеллигента! Выходит, что мы с тобой, Нагорный, зажимистые крохоборы, – взорвался Марчук. – Да, мы с Леонидом к этим деньгам относимся с меньшим уважением, чем американцы к своим “гребаным” долларам, но ведь и собрались мы, чтобы решить, как жить дальше. Я не предлагаю строить коммунизм в отдельной квартире, но выживать как-то надо. И если Христос накормил целый народ тремя хлебами, то почему же мы, пустив деньги в оборот, не можем дать десятки рабочих мест в Бердичеве?

Гапчук хотел уже извиниться перед Марчуком. Для этого он открыл рот, но сразу же закрыл его, не сказав ни слова, поняв, что вклиниться в разговор за первый раз у него не получится. Он, конечно, ни на йоту не сомневался в искренности слов, сказанных Марчуком. Ведь не зря говорят в Бердичеве: что там, где Марчук, там всегда порядок. Да и обидеть его не хотел: сказал то, что думал.

Бывший директор мясокомбината Леонид Нагорный сделал вторую попытку что-то сказать. Он чувствовал: если не остановить красноречие Марчука, то транслирующийся по телевидению футбольный матч ему не видеть, как собственных ушей.

– Тише, не портьте себе кровь. Может, этот разговор перенесем на завтра, – предложил он, показывая на часы.

Но Марчук так посмотрел на несдержанного Нагорного, что тот поперхнулся своими словами.

– Мы знаем друг друга много лет, – продолжил Марчук. – Больше того, мы с вами, как родные братья, потому что вышли из народа, то есть из комсомола. Да и средний наш возраст, как температура тела – 36,6. Так что давайте все просчитаем, возьмем кредит в банке и – за работу.

Услышав слово “банк”, закашлялся уже Гапчук. Со своего жизненного опыта он знал, что все банки работают под девизами: “Если вы положите деньги в наш банк, у вас будет только одна проблема – как их оттуда забрать”, “Мы украли в государства – украдем и у вас”. А взять у них кредит под низкий процент – это равносильно выиграть у государства в его же лотерею.

Николай Гапчук, встретившись взглядом с Нагорным, в знак согласия молча кивнул головой.

– Можно обойтись и без помощи банка, – сказал Гапчук. – Мне кажется, что проще одолжить у друзей, чем связываться с государством. Как не крути, а банк все равно обманет.

– У каких это друзей? – поинтересовался Нагорный. – У наших друзей не то что денег – костюма приличного нет. А если и есть деньги, то хранят их в мешках под глазами.

– Ну вот, началось! – заметил Марчук.

– Вы все отстали от жизни, – сказал Нагорный. – Банк Ажио такой надежный, как швейцарские часы, и кредит дает под самый низкий процент. А его управляющий Игорь Степура в Бердичеве пользуется таким авторитетом, как в свое время Беня Крик в Одессе. Только Беня занимался грабежами, а Степура наоборот – благотворительностью.

– Наш фасон! – воскликнул Гапчук. – Это нам подходит. Если Игорь такой, как и его отец Костя, так я с ним хоть в космос полечу. Ведь Константин Михайлович был мэром Бердичева. Толковый руководитель.

– Он был хороший руководитель, – подтвердил Марчук. – Но с приходом демократии… Это же надо было им так развалить и разворовать страну, чтобы сейчас на каждом углу встречать нищих.

– Это не воровство, это возмещение убытка, нанесенного государством, – заметил Нагорный.

– А посмотрите на эти цены, – Гапчук взял в руки лежавшее на столе меню, – они растут, как чужие дети. Сразу и не поймешь: цена это или номер телефона общества защиты прав потребителя. Все! Буду открывать свой ресторан!

– Может, разговоров на сегодня достаточно? – осторожно заметил Марчук. – А то, гляди, жена домой ночевать не пустит.

– Домой не пустит? – переспросил Нагорный. – А ты свою гостиницу открой.

– А почему бы и не открыть? – раздумывая, ответил Марчук и добавил: – Если мы, так сказать, с Гапчуком определились в этом направлении, то остается тебе (Марчук как-то ласково, по-отечески посмотрел на нетерпеливо ерзающего на стуле Леонида, а потом перевел взгляд на его начищенные до блеска туфли) сказать и свое слово.

Нагорный понял его слова, как приказ. Во-первых, время было уже позднее, а во-вторых, фарт сам идет в руки: перестройка дает возможность проявить свое самовыражение.

Леонид перехватил взгляд Марчука, сконцентрированный на его туфлях, и подумал: “Ага, вы, в натуре, себе ресторан и гостиницу распределили, а мне сейчас предложите идти в сапожники. Хрен вам! Не дождетесь! Думаете, если я маленького роста и не коренной бердичевлянин, так и обидеть можно”.

Нагорный сложил в кармане комбинацию из трех пальцев и хотел уже вынуть руку, но золотая “фикса” предостерегающе сверкнула на зубах Марчука.

– Скажите, а завтра можно дать ответ? – не разжимая комбинации, поинтересовался Леонид.

– Ты за кого нас имеешь?! – с издевкой накинулся на него Гапчук. – Сам кричал, мол, быстрей, быстрей! Давай, живо определяйся!

Нагорный и сам понимал, что надо скорее дать ответ. А то, действительно, жена Марчука, Евгения Петровна, домой своего мужа сегодня не пустит. Но ему так хотелось показать им свою комбинацию, что даже защекотало в носу.

Он встал из-за стола, выпятив вперед свой живот, почесал нос и, сделав грозную позу, сказал: “Да, я тоже хочу кафе!”

Немного подумав, он добавил:

– У меня даже название есть – “Заманиха”.

Вот так, полушутя, полусерьезно в Бердичеве легализовался частный бизнес. Многие, с которыми начинали наши герои, уже сошли с дистанции, не выдержав конкуренции. Да и не только конкуренции, но и доблестных проверяющих самых разных служб не только нашего города, но и области. Уже чего-чего, а нагрянуть с проверкой в любое время дня и ночи – этого у них не занимать. Но и это не испугало, а тем самым не стало преградой для становления наших бизнесменов.

Кафе “Заманиха” стало неотъемлемой частью колхозного рынка, или, как говорят в Бердичеве, его “дочерним” предприятием. Все покупки обмывают именно тут. А для продавцов оно стало талисманом: если кафе посетить перед продажей, товар обязательно “пойдет”.

Каждый приезжающий из-за границы обязательно с друзьями спешит посетить ресторан “Престиж”. Ведь добрая слава об отличной и разнообразной кухне, высококачественном обслуживании, живой музыке и современном интерьере разлетается в разные уголки земного шара. Поэтому наши земляки в Израиле и в Америке, в России и Германии знают “Престиж” Гапчука и когда приезжают в Бердичев, обязательно стараются побывать в нем.

А что такое гостиница европейского класса? Это прежде всего – условия жизни, в которых живет человек в высокоразвитой европейской стране. Условия, к которым там привыкли, теперь входят и в наш быт.

“Мирабелла” – современная, оформленная по последнему “слову” и оценена по достоинству самыми привередливыми гостями не только нашего города, но и страны. Высокий профессионализм персонала, высококлассный дизайн, комфортабельные условия проживания в “Мирабелле” привлекают сюда все больше и больше людей.

Вот так и достигли своих высот наши бизнесмены. А то, что многие их конкуренты сошли с дистанции, так это очень легко объяснить: не делились с народом “бабками”. И это было их большой ошибкой. Ведь вышли все из народа, с ним должны и оставаться, несмотря на те высоты, которые покоряем.

LEAVE A REPLY

Please enter your comment!
Please enter your name here